Федор Щербаченко: «Успел, говорю, с девушкой-то? «Успел». Не стал я его штрафовать…»

О том, как доиграть РПЛ в четырех городах

— Где укрываетесь от пандемии, Федор Анатольевич?

— Дома, в Москве. Выхожу исключительно по необходимости — в магазин, аптеку.

— Все громче говорят, что для большинства россиян урон экономике будет пострашнее самого коронавируса. Как и на что жить?

— С будущим полная неопределенность. Я в последние годы сотрудничал с аэропортом — раньше было 600 рейсов, сейчас 80. Кого-то увольняют, кого-то перепрофилируют. Многие в неопределенности: будет работа, не будет. Для большинства россиян, которые трудятся на небольших предприятиях, происходящее — катастрофа. Рынки сбыта найти будет тяжело, грядет сокращение рабочих мест. Салоны красоты, кафе, фитнес-центры — кто туда пойдет, если нет денег? Как в старые добрые времена, многое будет делаться в домашних условиях. Очень нужна вакцина!

— Мир футбола тоже не будет прежним?

— Все это надолго. Придется соблюдать санитарные нормы, ограничивать скопление людей. Не представляю, как, например, могут возобновить занятия дети, в том числе в футбольных школах, соблюдая гарантии чистоты. Их просто не может быть. Разве что собираться минимальными группами. Это мы говорим про маленькие вещи. А в большом футболе предстоит изобретать новый регламент — как тренироваться, как контролировать игроков. Через подтрибунные помещения, раздевалки проходит огромное количество людей — как сделать так, чтобы никто не подвергся опасности заражения? Возможно, придется оборудовать даже временные палаточные раздевалки.

— Сезоны в ФНЛ и ПФЛ завершают, премьер-лига еще ждет…

— Решение по низшим лигам правильное — другие варианты безысходны. Главное, чтобы начался следующий сезон. Продолжение текущего было важно для тех, кто стремился попасть в премьер-лигу. А большинство озабочено тем, чтобы не лишиться ремесла. Боюсь, многим в первое время трудоустроиться будет сложно. Команд станет меньше, миграция игроков будет затруднена. Придя в клуб, ты должен быть уверен, что тебе создадут безопасные условия. Особенно это актуально для ПФЛ — многие ли там могут это гарантировать? Новый регламент будет жестким, не все его смогут выполнить.

— Мрачный прогноз…

— Реальный. А что касается доигровки РПЛ, то переговоры какое-то время еще продолжаться. Нельзя просто так отмахнуться от УЕФА. Хотя мы видим, что европейские чемпионаты уже завершаются. Красная черта пройдена. Если чемпионат и возобновится, то без зрителей. А раз так, то разъезжать по стране, да еще в плотном графике, нет никакого смысла. Оптимально собрать команды в четырех городах — скажем, в Москве, Питере, Краснодаре и Сочи. И обеспечить безопасность участников.

— Проведение матчей при пустых трибунах может стать нормой?

— Это лучше, чем вообще не играть. Хотя игры без зрителей атмосферой напоминают сборы, предсезонные турниры — на долгий срок это неприемлемо. Но думаю, что до конца года иначе не получится.

О победе на Кубке Европы среди аэропортов

— После работы в «Роторе» и командировок в Армению и Казахстан вы исчезли из профессии. Не поверю, что за пять лет у вас не было предложений из ФНЛ и ПФЛ.

— Были, в том числе и из-за рубежа. Сыграли роль личные обстоятельства — маленький ребенок и наличие неплохого контракта с аэропортом «Домодедово». Мне там было комфортно. Хороший коллектив, добились успехов. Не будь этой работы, конечно, куда-то поехал бы.

— Сколько лет после двух сезонов работы в ФНЛ и половины сезона в РПЛ тренер может прожить безбедно?

— Контракты разные. В «Мордовии» работа была самой малооплачиваемой в премьер-лиге. Кроме того, много зависит от потребностей людей и образа жизни. Сейчас вот все предпочитают откладывать в кубышку. Если же ты ставишь задачу купить квартиру и машину, то долго не протянешь.

— Про «Домодедово» вы говорите в прошедшем времени…

— Уволили, когда началась пандемия. Проект закрыт. Теперь я безработный.

— Кого вы там тренировали?

— Команду аэропорта. Играли на любительском уровне — в ведомственных турнирах и первенстве Москвы. Дважды участвовали в Кубке Европы среди аэропортов: в Вене выиграли, в Дублине заняли третье место.

— Шикарный результат!

— Главная проблема была в том, что наши основные соперники — Мальта, «Шереметьево», Краков — выставляли много профессиональных футболистов. Подставных! Они не имели отношения к аэропортам, их просто оформляли. У меня таких не было. На чемпионате в Дублине, правда, играл Павел Клюкин — воспитанник «Урала-2», его последним клубом был новокубанский «Биолог». Но он, завершив карьеру, реально устроился на работу в «Домодедово».

— Кто же играл за вашу команду — пилоты, бортпроводники?

— Нет, люди, обеспечивающие жизнедеятельность аэропорта — айтишники, сотрудники юридических отделов, грузчики, техники.

— Интересно — как вы отбирали кадры?

— Когда я четыре года назад возглавил команду перед Кубком в Вене, «Домодедово» арендовало манеж в Чертанове. Мало того что он сам по себе маленький, так нам выделили только полполя. А людей пришло 60! Не знал ни имен, ни фамилий. Отбор, чтобы отправить заявку, надо было провести за две тренировки — 18 полевых плюс два вратаря. Как сейчас говорят, это был трэш. Большая удача, что ни в ком не ошибся.

— Феноменально!

— Команда подобралась боевая. В полуфинале был тяжелейший матч с аэропортом Кракова, чуть побоищем не закончилось. Соперник приехал за чемпионством, с двумя группами поддержки. Одна — из мужчин с голым торсом и виски в руках. Другая — женская, во всех лучших традициях. При 1:0 у нас удалили двух игроков. Судил австриец. Чувствовалось: уже тогда к России относились предвзято. В конце еще и пенальти назначил. А наш вратарь взял! Наши запасные сорвались, побежали на скамейку к полякам — те всю игру вели себя агрессивно, провоцировали. Выплеснулись. Поляки перепугались так, что даже с мест не встали! Для них это был шок. А мы на кураже второй забили. Затем в финале победили мальтийцев.

— Интересные ребята в команде были?

— Трое железно могли бы выступать в ФНЛ, если бы в свое время начали заниматься футболом профессионально. Но им уже было по 28-30. Я видел только их нереализованный потенциал.

О «Мордовии», медведях и договорняках

— Вы за три сезона подняли «Мордовию» из ПФЛ в премьер-лигу, заработав репутацию апологета атакующего футбола. Помню те лихие матчи: 6:0, 4:2, 4:4, 3:4…

— Счет 4:4 мне нравится больше, чем 0:0. Мы старались играть в атаку, и это получалось. На самом деле я не сторонник авантюрного футбола. Просто не хватало стабильности. Мы каждый год меняли лигу, причем при минимальной ротации в составе. В той же ФНЛ к нам не приходили футболисты из премьер-лиги — костяк оставался ПФЛовским.

— «Щербаченко и медведей в футбол научит играть» — цитата Александра Григоряна.

— Когда Григорян работал в «Нижнем Новгороде», наши команды поставили в пару. Наш тандем клубов был самым сильным в лиге. В 2010-м выходившая в премьер-лигу «Кубань» в четырех матчах с нами набрала всего очко. Выучили друг друга досконально. Возможно, он так сказал, потому что у него состав тогда был на голову сильнее: Дмитрий Кудряшов, Тихоновецкий, Монарев, Илья Максимов, Берхамов. И при этом он видел, как играет «Мордовия». Совсем уж тупых футболистов на высокий уровень я вывести не мог, но по крайней мере многие стали попадать по мячу не через раз.

— Самый смак — когда хлопнули 4:2 во Владикавказе крутую «Аланию» с президентом Валерием Газзаевым и тренером Владимиром Газзаевым?

— Это была ключевая победа на пути в премьер-лигу. Перед той игрой медицинский штаб принес мне данные, что Руслан Мухаметшин в очень плохом состоянии и готов выйти только на замену. Но футбол — не легкая атлетика. Я поставил Руслана в основу, и он сделал хет-трик. Хотя победить во Владикавказе всегда было сложно.

— Сейчас первый дивизион стал гораздо чище. В ваши же времена клубы нередко распиливали «три по три»…

— И такое было. И ставки против самих себя игроки неблагополучных команд могли делать. Да, грязи хватало. Со временем она сошла. Распиливают — когда у команд нет ни задач, ни денег. Помню переходный сезон-2011/12, когда на втором этапе 8 лучших клубов играли между собой. Вот это была заруба! Кому там было распиливать? «Алания», «Урал», «Шинник», «Торпедо» — все бились от ножа!

— Сергей Сиушов, генеральный директор «Мордовцемента», в ту пору главного спонсора клуба, заявил: в сезоне-2010 ваш тренерский штаб хотел обменяться гостевыми победами с «Химками». Правда, вы почему-то оба матча выиграли.

— Это он уже после моего увольнения говорил. Без Сиушова не было бы взлета «Мордовии», но расстались мы не спокойно, на эмоциях. У него взыграла обида, надавал интервью… Вы правильно сказали: мы оба матча выиграли. Зачем нам это было нужно? Тот же Тихонов, который тогда выступал за «Химки», назвал эти слухи галиматьей.

— «Мордовия» ведь до премьер-лиги одним костяком прошагала.

— Да. До этого я работал в «Губкине» и хорошо знал зону «Центр». Стал приглашать капитанов: Кулешова из «Рязани», Середу из «Ельца», Мулдарова из «Губкина», позже из Ижевска пришел Руслан Мухаметшин. Оставил местного, Снимщикова. Получилась команда капитанов. Делал ставку на ребят с лидерскими качествами. Не все по разным причинам заиграли, но коллектив было духовитый — это стало исходной точкой. А потом мы потихоньку стали строить игру.

— В премьер-лиге романтичный футбол вас сгубил. Вам ставили в вину и то, что там вы сделали ставку на ребят, с которыми побеждали еще в ПФЛ, — таких было человек 7-8.

— Начнем с того, что в стартовом матче мы должны были побеждать «Локомотив». Сыграли очень хорошо, вели после гола Панченко. Но — 2:3. Судья чистый пенальти не поставил. Тем не менее игра с грандом показала: мы на правильном пути. Следом разгромили 3:0 «Ростов». Но затем элементарно не хватило ресурсов. Из опытных футболистов, поигравших в премьер-лиге, к нам пришли только Алдонин, Бобер и Дуймович. Это не селекция для высшего дивизиона, мы ее провалили.

— Почему?

— Уже были трения с Сиушовым, он не стал мне помогать. На 80 процентов играли составом ФНЛ. Думаете, я был против усиления? Не понимал, что нас ждет?

— В чем разошлись с Сиушовым?

— Я не приемлю ситуации, когда мне говорят, кого ставить в состав. На эмоциях парировал ему достаточно жестко. Потом извинился, но черная кошка между нами уже пробежала.

О Меркушкине, стадионе и ордене

— С Николаем Меркушкиным, бывшим главой Мордовии, связь поддерживаете?

— Сейчас уже нет. Но если бы его не перевели в Самару, думаю, «Мордовия» осталась бы в премьер-лиге. Меркушкин мне очень помогал. А в тот момент он уже переключился на «Крылья», которые тренировал Кобелев.

— На меня Меркушкин произвел фантастическое впечатление. Помню, в перерыве матча с «Аланией» (2:0) попросил его об интервью. Он в вип-ложе заказал чай и мы так разговорились, что провели с ним половину второго тайма. Меркушкин знал всех игроков поименно! Эмоциональный, душевный. У меня тогда еще мелькнула мысль: прототип директора совхоза — доброго дядьки, крепкого хозяйственника.

— Кроме того, что Николай Иванович знал всех игроков, он не был в футболе дилетантом. Профессионально подмечал все нюансы, мог определить сильные и слабые стороны игроков. Мне вообще везло с руководителями — все разбирались в футболе. В «Кубани», в «Губкине». Но Меркушкин — отдельная история. Он объединял структурную составляющую и футбольную.

— На прием к Меркушкину дверь ногой открывали?

— Ногой — нет. Но был примечательный случай. Мы — на сборах на Кипре. А у Николая Ивановича 5 февраля день рождения. Перед теоретическим занятием сказал команде: давайте поздравим. Звоню. Не напрямую, естественно, помощнику. Он: «Федор Анатольевич, вы не вовремя, у него большие руководители, не возьмет трубку». Я набрался смелости: «А вы скажите, что команда его хочет поздравить». Тот передал. И слышу в трубку голос Меркушкина: «Ну-ка всем тихо! Команда с Кипра звонит», — и тишина.

— Благодаря Меркушкину Саранск получил ЧМ-2018. При нем же оброс инфраструктурой, причем не только футбольной — спортивной в целом.

— Конечно! Примерно за полгода до того, как все произошло, он вызвал меня: «Нам очень нужно выйти в премьер-лигу, тогда появятся шансы получить чемпионат мира. Помоги!» Когда решение принималось, Меркушкин, кстати, уже был в Самаре — своим авторитетом сработал на два города. Хотя «продавить» Саранск было очень тяжело.

— Вы еще не вспомнили об ордене, который он вам вручал.

— Нам дали семь орденов Славы третей степени! Пятерым игрокам, Сиушову и мне. 8 мая «Мордовия» вышла в премьер-лигу, а на следующий день после парада нас наградили. Помощники говорили Меркушкину: «Много раздали» — «Нет, «Мордовия» же впервые вышла в элиту!» Что любопытно, ордена получили двое иностранцев — серб Симчевич и чилиец Асеведо.

О Панченко, Мухаметшине и работе в «Роторе»

— Асеведо был бузотером?

— О, да! Мог опоздать на тренировку, нарушить режим, затеять на поле потасовку. Вот случай. После игры в Екатеринбурге нас не выпустили из-за тумана. Сидим в аэропорту в гостинице. Тут сообщают: самолет готов. Уже идти на посадку — а Асеведо нет. Оказалось, уехал в город. Ему позвонили — ждем. Все на нервах. Я злой. Появляется. Спрашиваю: «Зачем уехал?» — «Анатольевич, ну, у меня тут такая девушка красивая! Хотел с ней… пообщаться». — «Успел?» — «Успел!» (Смеется.) Не стал его штрафовать.

— В «Мордовии» зажглась звездочка Кирилла Панченко.

— Кирилл — не сорвиголова, но в молодости был немного хулиганистый. До этого с ним расстались в Нижнем, уехал в Ставрополь. Я знал его отца, Виктора, лучшего бомбардира чемпионата России-1993 в КАМАЗе, но тот напрямую обращаться постеснялся. С предложением посмотреть Кирилла вышли другие люди. Не сразу поверил, что это будет ведущий нападающий команды. Игра головой — не самая сильная сторона Панченко, такая фактура. А для центрфорварда это необходимо. Но нашли ему другую позицию. До этого, правда, пару раз пришлось жестко поговорить… В итоге пара Панченко — Руслан Мухаметшин стала фишкой «Мордовии».

— Панченко мог достичь большего?

— Наверное, если бы реже менял клубы. В «Мордовии» он провел почти четыре года. Уход из ЦСКА? Тут у Кирилла не было выхода: Слуцкий ему не доверял. Панченко — человек, который хочет играть. Даже не 90 минут, а 120. Для него на первом месте не сумма контракта. Когда я менял Кирилла, у него сразу портилось настроение. Представляю, как ему было тяжело в ЦСКА выходить на 5-10 минут! Вообще парень он очень правильный, в том же «Динамо» — лидер как на поле, так и в раздевалке. Я знаю это не понаслышке, поскольку при Хохлове мог войти в штаб команды и участвовал в подготовке к нескольким играм.

— Не менее интересный персонаж — Руслан Мухаметшин. До 24 он профессионально занимался баскетболом, играл за «УНИКС-2» и нижегородский «НБА».

— У Руслана очень хорошая координация. Помимо того, я редко видел, чтобы люди готовили себя так профессионально. Он сам покупал на рынке имбирь, заваривал чай… Продумывал все до мелочей. После тренировки сразу надевал сухую майку. Щепетильный, ответственный! Поначалу, правда, не всегда воспринимал мои требования. Сказал ему: «Делай, о чем прошу, а момент для импровизации всегда найдешь». Это послужило толчком Руслан стал лучшим бомбардиром ПФЛ, ФНЛ, а потом и РПЛ среди игроков с российским паспортом. Забивал разнообразно.

— Что скажете о Мухаметшине-тренере? В ноябре он успел порулить в «Мордовии» качестве «и.о».

— Наверное, его немного подвели эмоции. Не смог спокойно перейти от игрока к тренеру. В «Мордовии» была куча проблем — он ругался, вошел в конфликт с руководством. Это то, о чем я знаю. Очки при нем команда брать начала: в меньшинстве сыграли вничью с «Торпедо», победили в Калининграде. Однако о какой-то системности после месяца работы рассуждать сложно.

— В «Роторе» вы поработали всего полгода. Тем не менее болельщики вас помнят — экспертное мнение Щербаченко для многих в Волгограде авторитетно.

— Я стал третьим тренером «Ротора» за сезон после Бурлаченко и Ледяхова. В команде была не совсем хорошая атмосфера, многие моменты не понравились. Начал перестраивать, прививать свой футбол. Стали брать очки. Надеялся: зимой усилимся, хорошо проведем весенний этап, а потом уже будем бороться за четверку. Но начались большие финансовые проблемы, нам закрыли заявку. По спортивному принципу мы удержались, играли неплохо, хотя и не перспективно для развития команды. Но потом «Ротор» закрыли. А с болельщиками и прессой общались уважительно. До сих пор многие звонят, общаемся.