Финал на «Стад де Франс» и финал не для стад. Матчем «Спартак» — «Динамо» надо гордиться

Сама жизнь их прихотливо зарифмовала. В Париже на трибуне был Зидан, а в Москве на поле — его финт, исполнял Скопинцев. Парижские организаторы сели в лужу, московские — в «Луже» всех благополучно рассадили. В Париже не смогли вовремя начать, в Москве — закончить: судьбоносный свист мяча от Фомина над перекладиной раздался на восьмой компенсированной минуте из шести, поэтому никто не услышал, как свистнул судья Левников.

Уже после матча пришла мысль, что до матча должно было быть страшновато. Хорошо, что мысль пришла с опозданием. А страх — так и не пришел. Страху нагоняло календарное стечение двух финалов: ну кто сможет смотреть наш после того, главного?

«Самая титулованная команда в истории турнира против самой прессингующей». Такое представление, пожалуй, годилось для обоих матчей. Поскольку страх так и не пришел, поскольку так и не появился смысл проваливаться в пропасти между нами и ими, сами собой находились созвучия. То, что роднило два больших футбольных события и доказывало, что футбол — единый и неделимый, поэтому за него стоит бороться и им нужно дорожить.

Вот два 80-тысячных стадиона, которых оказалось мало для всех желающих. У нас конкурс болельщиков был официально три человека на место, поскольку поступило более 200 тысяч заявок. Из Парижа официальных данных не поступало, там было на глазок, поэтому и закончилось слезоточивым газом. Когда заявок больше, чем билетов, к этому нужно быть готовым. Нужно уметь правильно поступить с теми, кто не попадет на трибуны, чтобы они не создали проблем для всех. Мы это умеем. Не обязательно сравнивать себя с кем-то, достаточно этой спокойной констатации: умеем.

Но постойте: а с каких это пор мы так спокойно относимся к тому, что на финал Кубка России хочет попасть примерно столько же людей, сколько на финал Лиги чемпионов, и переходим от этого к дальнейшим деталям? Давайте зафиксируем это как первую, главную и общую для всех — и «Спартака», и «Динамо», и РФС — победу. Конечно, повезло с парой финалистов. Но извлечем уроки и сделаем это ежегодной целью: финал кубка — аншлаг.

Внутри двух матчей, кроме распределения ролей на старте — «титулы против прессинга» — была расставлена масса зеркал, порой — искривляющих. Вот с титулованной командой работает тренер-итальянец. Это о «Спартаке» или «Реале»? А с образцово прессингующей, соответственно — немец. Ну, тут вряд ли стоит говорить о совпадении. Это школа. Немецкая тренерская. Она наследовала немецкой классической и немецкой революционной, и теперь вполне осязаемым призраком бродит по всей Европе.

Первый гол в финалах запускает ВАР-паузу, и мы получаем два противоположных исхода. Человеческое чувство сопереживания, правда, в обоих случаях противится мысли, что такой гол позволительно отнимать: у Карима Бензема, который стал в этом сезоне символом непобедимости Мадрида даже в самых проигрышных ситуациях, и у Александра Соболева, который готовился забить в финале и посвятить этот гол перешедшей в вечную жизнь маме. И парижский VAR нашел формальный повод умыть руки из-за натянутого офсайда, а наш — не дал офсайду шанса.

А решающий гол в обоих матчах забит после длинной, стелющейся передачи. Хотя Вальверде, похоже, все-таки пытался ударить по воротам. А вот Соболев точно пасовал, причем, — в касание, на третьего, а такие комбинации выдают высокую игровую культуру. И в нашем финале еще важна природа рождения голевой комбинации: Шиманьский ложился на мяч животом, но Жиго успел аккуратно выбить его. Два игрока, которые либо с высокой долей вероятности (поляк), либо точно (француз) покидают свою команду после этого сезона.

Важно, как именно уходить. Как прожить это время до неминуемой разлуки. «Спартак» и Жиго дали еще один образец высокого профессионализма и преданности друг другу после такого же расставания с Тедеско. Возможно, определенность лучше неопределенности, потому что ни один из динамовцев, о которых этой весной пошли разговоры о разлуке, начиная с тренера Шварца, так ни разу их и не подтвердили даже намеком.

В сфере человеческих отношений неприменимы тактические преимущества немецкой школы. Похоже, итальянские мастера, даже такие начинающие, как Ваноли, имеют более действенные рецепты. Особенно перед таким большим событием, как финал. Ведь самыми интересными решениями Ваноли были именно его неочевидные, до сих пор загадочные примеры работы с личностями. Почему все-таки прекрасный Бакаев постоянно уходил раньше, а в финале и вовсе прошел мимо?

Как раскрылся в подобие какого-нибудь Бареллы или Вератти компактный Пруцев? И что именно заставило спартаковского тренера выбрать Максименко? Ведь финал — это матч, в котором пенальти имеет повышенные шансы случиться, а у «Спартака» есть удачливый в этих дуэлях Селихов? Возможно, итальянец прислушивается к шепоту судьбы. «Выпусти Вальверде, а не Камавингу», — говорит она едва различимо. А потом добавляет: «Фомин не забьет именно сегодня».

Судьба, выдавшая нам два отличных футбольных финала в два календарных дня, чуть подвела только в одном: вообразите, если оба матча прошли бы в России: вчера в Петербурге, сегодня — в Москве. Это же мечта! Вы бы постарались попасть на оба.

Читайте также:

• Пронзительный жест игрока «Спартака» довёл «Лужники» до слёз. Больше чем футбол
• Невероятная развязка в финале Кубка России. «Динамо» не забило пенальти на последней минуте!