Владимир Алекно: «Экранизировать победу на Олимпиаде в Лондоне? Всеми руками за!»

– Как коротаете время в условиях карантина?

– Нахожусь в Казани в свое доме. Рядом семья. После операции мне надо много гулять, чтобы была хоть какая-то кардионагрузка. Стараюсь каждый день преодолевать в лесу 5-6 километров. Плюс в доме всегда есть чем заняться. Да и работа не прекращается. Всегда нужно решать какие-то дела. Вести переговоры.

– В Казани ввели жесткие меры карантина?

– Появилась пропускная система. Перед поездкой нужно зарегистрироваться, получить код доступа на разные цели. Пропуск выдается не больше, чем на два часа. Почти на каждом шагу стоят наряды полиции, проверяют всех подряд. Меры по контролю очень жесткие, конечно, эта ситуация напрягает. Не хватает свободы передвижения, общения. Но это реалии сегодняшнего дня, стараюсь с ними смириться.

Что касается волейбольного клуба «Зенит», то вся команда сидит по домам в Казани. Хотелось бы верить, что парни выполняют требования тренеров по физической подготовке. Мой сын, который играет также в «Зените», каждый день находит возможность тренироваться онлайн. Остальные, надеюсь, поступают также. Выход, чтобы не сойти с ума и поддерживать себя в форме, всегда можно найти.

– Как вы отнеслись к распределению мест по итогам регулярки? «Локомотив» – чемпион?

– Считаю, что это несправедливо. Имею право на такое мнение. Мы отстали от первого места всего на три очка. Обыгрывали «Локомотив» по ходу сезона. Если бы финал шести состоялся, не факт, что места бы распределились таким же образом. Правилами установлено, что чемпион определяется по итогам плей-офф. Но раз нет финала шести – то нет и чемпиона. По результатам регулярки можно было бы просто определить места в еврокубках.

– Как коронавирус повлияет на волейбол?

– Все виды спорта сейчас испытывают проблемы. Вряд ли мы чем-то будем отличаться от других. Просто, если футбол урезает бюджеты прямо сейчас, так как их сезон еще не завершен, то нам еще предстоит выслушать решения спонсоров перед стартом следующего чемпионата. Ведь мы начинаем только осенью. Уже понятно, что многим командам будет непросто – все же зависят от спонсоров. Нас, например, спонсирует Газпром – национальная компания. Но уже видно, что даже он перераспределяет финансирование, уделяя внимание в первую очередь федеральным программам. РЖД – надежный спонсор, но и он закрыл несколько вторичных проектов. Кого-то, возможно, мы потеряем. Многое будет зависеть от решений руководства. Условно, если завтра к нам придут и скажут, что сезон мы можем начать только в случае урезания зарплаты в два раза, придется разговаривать с игроками. И это будет очень напряженный и долгий диалог. Надеюсь, что до этого не дойдет, но надо быть готовым ко всему.

– Вы только вернулись в команду, и тут коронавирус. Сильно он на вас повлиял ментально?

– Он точно никак не повлиял на мой приход и уход Алексея Вербова. Готовился к финалу шести. Но не успел команде сказать и пару слов, как всех отправили на самоизоляцию. Сейчас главная сложность заключается в том, что я не понимаю, сколько времени продлится вынужденный отпуск. Работать с командой после месяца перерыва – одно, после четырех месяцев… Никогда не был в такой ситуации. Сложно прогнозировать, в каком состоянии будут находиться ребята. Все теперь зависит от их самосознания. Если на протяжении всего времени парни будут хотя бы минимально поддерживать форму, то все будет более-менее. Но ведь кто-то может все четыре месяца играть в Playstation. В этом случае развиваться будут совсем другие мышцы. Сложно проконтролировать.

– Напряглись, когда узнали, что Нгапет заразился коронавирусом?

– Таких как он сейчас больше 2,5 миллионов человек. Уже сложно по этому поводу напрягаться. Нам повезло, что он прилетел в Казань ночью поздним рейсом, контактировал только с таксистом. Утром сообщил врачу о недомогании, доктор быстро сориентировался. Ирвин никуда не выходил из дома, продукты ему приносили. Потом его забрали в больницу. Хорошо, что он не успел с нами поздороваться. Напрягало другое. В тот момент еще не было принято решение об остановке чемпионата. Нгапет точно не успел бы выйти из карантина к плей-офф. Его было бы сложно заменить.

«Называйте меня, если хотите, спортивным националистом»

– Объясните, где причина, а где следствие. Вы вернулись, потому что ушел Алексей Вербов или Алексей Вербов ушел, потому что вы вернулись?

– По итогам этого сезона принял решение, что Алексей Игоревич пока не готов самостоятельно руководить такой командой как «Зенит». Ему было предложено остаться у руля команды, но на этот раз мое участие в тренировочном процессе будет более активным. В этом сезоне, я на все смотрел со стороны. По итогам некоторых моментов, о которых не хотел бы говорить, стало понятно, что Алексей пока не готов. Результаты говорят сами за себя. Все эти слова были сказаны Вербову лично. Он посчитал, что уже готов к самостоятельной работе, наши мнения по поводу данной ситуации разошлись, мы пожали руки и теперь каждый идет своею дорогой. Все было честно и открыто, никаких недомолвок не осталось. У нас сохранились хорошие отношения. Сейчас Вербов договорился с «Кузбассом». Желаю ему удачи.

– Двух главных тренеров быть не может. По сути, он бы возвращался на место помощника.

– Вы меня неправильно поняли. Он бы все равно руководил командой, все решения оставались за ним, но моя помощь была бы более частой и конкретной, если бы я видел, что что-то идет не так.

– В этом сезоне Вербов был самостоятельной единицей? Сергей Тетюхин, например, считает, что нет.

– Не согласен. Наоборот, у Алексея был в этом сезоне карт-бланш. Если и были какие-то обсуждения, то они проходили в моем кабинете, команда их не видела. Так что в этом сезоне 99 процентов решений Вербов принимал самостоятельно.

– Я так понял, вы особо не стремились вернуться на пост главного тренера. Можно же было найти другого человека на освободившееся место? Или у вас не было выбора?

– Вы правы. Еще сезон с удовольствием побыл бы в роли консультанта. Выбор есть всегда. Как вы понимаете, желающих работать с такой командой, как «Зенит», очень много. Даже из иностранных специалистов выстроится очередь. И все же вернуться – было только мое решение. Меня никто не просил, и уже тем более не уговаривал.

Когда принимал решение уйти в тень, не знал, каким будет перерыв и вернусь ли вообще. Но казанский «Зенит» – родной клуб, которому отдал 12 лет жизни. Этот клуб помог мне стать тем, кем вы меня знаете. С «Зенитом» связано очень много побед и позитивных эмоций. Так или иначе, но я всегда оказывал какое-то влияние на команду, клуб, результаты. Когда-то большее, когда-то меньшее. Мне небезразлична эта команда. Если бы был уверен, что преемник способен выдержать давление и показывать максимальный результат на протяжении нескольких лет, то спокойно снова ушел в тень. Пока не вижу, чтобы кто-то мог держать марку, которую мы с командой несли на протяжении 10 лет.

– Иностранный специалист?

– Называйте меня, если хотите, спортивным националистом. Всегда с опаской относился к иностранным тренерам. Неохота их брать. Лучше растить своих. Хотя такой вариант впоследствии тоже возможен. К сожалению, российских специалистов, которые бы подошли уровню «Зенита», пока не вижу.

– В октябре 2019 года вы говорили, что очень довольны работой Вербова. Что изменилось?

– После поражения от «Кузбасса» в финале прошлого сезона, чувствовал, что у команды произошел сбой в программе. То ли нас немного расслабила 10-летняя гегемония, то ли еще что-то. Но глаза не горели, ушло стремление побеждать в каждом матче. В общем требовались перемены. У Алексея было огромное желание работать. Он хотел создать новую команду. Мне нравились его взгляды на жизнь, его подход к коммуникации. Не было вопросов и к тренировочному процессу. Хотя этот момент сложно однозначно оценивать – по сути такого процесса и не было. «Зенит» постоянно участвовал в каких-то турнирах. Сложно в таком режиме объективно оценить методику тренера. И сейчас считаю, что с точки зрения эмоциональной разгрузки перемены были необходимы. Так что в этой части ничего не изменилось.

Но тренерские ошибки, которые были им допущены, в итоге сказались на результате. Мы никогда не проигрывали бельгийцам, да и другим командам, с кем играли в группе Лиги чемпионов. Была возможность подойти к финалу шести на первом месте. Были бы сейчас чемпионами. Но проиграть в Сургуте 0:3… Был ряд других матчей по ходу чемпионата, за поражения в которых должен отвечать тренер. Считаю, что большинство неудач, к сожалению, – результат недоработок тренерского штаба. Опять же лично сказал Алексею Игоревичу, что ему нужно немного поучиться, пройти какой-то тренерский путь, набить шишки, чтобы стать состоявшимся специалистом. Я бы ему помогал увертываться от наиболее болючих плодов. Это мое мнение, которое опять же озвучил лично Алексею. Он ответил, что предложенная схема работы его не устраивает. Он хочет самостоятельности.

– Ждете матчей между «Кузбассом» и «Зенитом»?

– Вечно вы ищете какую-то червоточину. Для меня это будет обычная встреча, как любая другая. Жду, когда самоизоляция закончится, можно будет тренироваться и начинать новый чемпионат. Все мысли только о «Зените», и уж точно не о «Кузбассе».

«Меня бы мог сыграть Михаил Пореченков»

– В прошлом сезоне Максим Михайлов был вынужден перейти на позицию доигровщика. В следующем сезоне вы откажетесь от этого эксперимента?

– Все верно. Он молодец. Ему было очень непросто согласиться с решением тренерского штаба. По сути, мы латали дыры. Но он справился с новой ролью. Наверное, в команде только Максим наделен нужными качествами как физическими, так и психологическими, чтобы из диагонального стать доигровщиком. Поверьте, это очень непросто. Макс показал, что он всесторонне развитый волейболист. За такими универсалами будущее. Мы уже нашли доигровщика из Польши. Скоро все узнаете.

– Как считаете, перенос Олимпиады пойдет нашей команде на пользу или во вред?

– Сложно сказать. С одной стороны, у нас достаточно молодой состав. Много талантливых мальчишек уже вышли на лидирующие позиции. За год они станут еще сильнее, наберутся зрелости и мастерства. Но без опытных ребят невозможно выиграть Олимпиаду. Михайлов, Бутько постареют. Все будет зависеть от тренерского штаба. Если они смогут найти индивидуальный подход к подготовке разновозрастных ребят, то наша команда – явный претендент на медали.

– Питерский «Зенит» по примеру хоккейного СКА становится базовым клубом сборной. Как вы к этому относитесь?

– Если на Олимпиаде мы завоюем хоть какую-то медаль, наверное, такая схема будет оправдана. На мой взгляд, разрывать другие клубы ради пока не доказанной идеи, это неправильно. Будем надеяться, что создание базовой команды поможет сборной завоевать медали. Не согласен с методами, но все делается ради благой цели. Посмотрим, будет ли она достигнута.

– Надо экранизировать победу на Олимпиаде в Лондоне?

– Всеми руками за. Это необходимо сделать. Получится хорошее кино. Эта дата, эта игра должна остаться в кино для того, чтобы о ней не забывало подрастающее поколение. Кто бы мог меня сыграть? Михаил Пореченков. Мы с ним общались по этому поводу. Михаил сказал, что с удовольствием примет участие в фильме, если поступит конкретное предложение. Режиссер? Никита Михалков!

– Алексей Спиридонов многим болельщикам знаком из-за своей активности в соцсетях. Вам когда-нибудь мешало его хобби?

– Меня нет в соцсетях, поэтому честно даже не знаю, что конкретно он там делает. Несколько раз поступали жалобы на эту тему. Мол, его неординарность и публичность плохо сказывается на имидже клуба. Приходилось вести с ним разъяснительные беседы. Но лично я не вижу в этом ничего плохого. Это позиция Алексея, ему нравится общаться в сети.