За что Безбородов удалил Карпова, или Почему Кашшаи ничего не объясняет

Прошедшие два тура весенней части чемпионата России породили немалую порцию вопросов относительно судейских решений, в том числе связанных с применением системы ВАР. Ни телевизионные комментаторы, ни эксперты из числа игроков и тренеров, ни тем более болельщики не в силах объяснить, почему рефери вынес тот или иной вердикт или почему аналогичные ситуации трактуются судьями по-разному. Самая горячая тема предыдущих выходных: почему игроков ЦСКА за нарушения в своей штрафной площади удалили, а игрока «Ростова» нет? Многие в той или иной форме обращаются к руководству судейского корпуса с просьбой публичных пояснений. Но Виктор Кашшаи, в отличие от своего предшественника Александра Егорова, не торопится давать комментарии в медиа. Почему?

Чтобы понять это, мы должны отмотать историю начавшейся в этом сезоне судейской реформы в стартовую точку. Новый руководитель судейского комитета РФС, а до того успешный бизнес-менеджер Ашот Хачатурянц впервые вышел к публике на страницах «Спорт- Экспресса» 15 ноября 2019 года. Вот как начинается ответ на первый вопрос (почему он решил возглавить судейский комитет) в его первом интервью:

– Во-первых, я очень люблю футбол. Конечно, хотелось бы изменить сложившуюся ситуацию, связанную с судейством. Арбитры находятся под серьёзным давлением, особенно со стороны прессы.

Обратите внимание: не сказано ещё ни об одной внутренней проблеме судейского корпуса, всё это будет дальше, но фактор серьёзного давления, особенно от прессы, заявлен прямо с порога. Значит, мы имеем право предположить, человек считает его в этой теме ключевым.

Примерно через месяц, 11 декабря, уже на сайте РФС Хачатурянц выступает с программным обращением к футбольному сообществу. Там появляется такая фраза:

– Я вижу свою центральную задачу в том, чтобы не только организовать прозрачную и профессиональную систему судейства, но и максимально оградить судей от потока необоснованных оскорблений, угроз и клеветы, так как это, безусловно, является методами давления на судейский корпус.

Таким образом, прямым текстом сказано: один из приоритетов – снижение внешнего давления на судей. И способов реализации этой установки мы сейчас наблюдаем несколько.

* * *

С началом весенней части сезона в нашем футболе налицо ряд новых явлений.

Во-первых, тренеры избегают публичных комментариев судейства, особенно в агрессивной форме, которая до того была для них привычной. Валерий Карпин сказал, что делать это запрещает РФС. Вообще-то идея Хачатурянца была другой: в упомянутом программном обращении речь идёт не о запрете, а скорее о некой внутренней договорённости. Возможно, за зиму она была реализована в форме какого-то совместного документа, где клубы дали друг другу и РФС обещание не раскачивать лодку.

Во-вторых, судьи теперь решительно пресекают любое демонстративное несогласие со стороны тренеров. Удаление со скамьи уже на 25-й минуте весны Юрия Сёмина подчёркивает новый тренд ярче всего. Притом что оскорблений или нецензурщины, как утверждают все причастные, в том эпизоде со стороны тренера не было – только бурные возражения. Но и они теперь под запретом.

В-третьих, точно такие же нормы установлены и в отношениях с футболистами. Теперь, чтобы вынуть из кармашка жёлтую, судьи не ждут, когда их покроют трёх-, а то и четырёхэтажным –достаточно просто демонстративного протеста. Армеец Марио Фернандес в Ростове и уфимец Боян Йокич в Петербурге не ждали предупреждений, когда в 21-м туре летели к судьям с претензиями, но отныне это криминал.

Так вот, информационная закрытость должна восприниматься не сама по себе, а в этом ряду – как одно из средств снижения давления на судей. Давайте задумаемся, например, насколько помогала Александру Егорову его готовность к еженедельному общению с прессой. Так или иначе, он был вынужден признавать ошибки, которые совершили его подчинённые, что провоцировало эффект снежного кома. Если он ошибся в прошлый раз, думал про судью любой на следующей игре, то и сейчас, принимая неоднозначное решение в спорной ситуации, наверняка ошибается тоже. В конце концов эта инерция набрала такую силу, что каждый судья выходил на поле с презумпцией виновности – изначально, ещё ни разу не свистнув, он уже считался грешником.

Если сейчас Виктор Кашшаи возьмётся объяснять решения арбитров, то неизбежно придёт к тому же, что и Егоров или любой другой спикер судейского корпуса, – к признанию ошибок. Каждая из них повлечёт новый круг обсуждения, и тот самый снежный ком снова покатится, набирая силу. Как известно, закрытость судейских инстанций является мировой нормой, и едва ли это случайно. Как говорят американские копы, всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас. Или, как утверждали наши прапрадеды, слово – серебро, а молчание – золото.

* * *

Хорошо, скажет кто-то, а как быть нам? Как понимать, где судья прав, где виноват? Да точно так же быть, как в любую другую эпоху несловоохотливых судейских боссов. (Таких, кстати, большинство – Егоров со своими регулярными брифингами был исключением.) То есть анализировать детали, вторичные признаки, изучать Правила игры – между прочим, занятие полезное.

Вот, допустим, появляется информация о том, что ЦСКА не стал обжаловать в КДК резонансное удаление Вадима Карпова.

Что это значит? Видимо, то, что, поостыв, армейцы согласились с решением Владислава Безбородова. Почему согласились? Ответ ищем в тексте Правила 12 «Нарушения Правил и недисциплинированное поведение».

Там говорится, что удалению с поля подлежит игрок, который лишает явной возможности забить гол соперника, чье общее движение направлено к воротам. И отдельно разъясняется, что если со стороны нарушителя присутствовала попытка сыграть в мяч, то дисциплинарной санкцией должно быть предупреждение, а если такой попытки не было, то удаление.

Рассматриваем с этих позиций случай Карпова. Куда движется Ивелин Попов – к воротам? К воротам. Да, под углом, но к воротам. Карпов пытается играть в мяч? Нет, не пытается – мяч от него на недостижимом расстоянии. Потому все формальные основания для удаления в наличии. Думается, задержка Безбородова у монитора, послужившая поводом для чьих-то едких реплик, объяснялась как раз этим – попыткой разобраться с дисциплинарной санкцией. И в итоге судья пришёл к выводу, что это удаление.

К слову, на этом фоне проще понять, почему красной карточки не заслужил Александр Саплинов, на 83-й минуте заваливший в штрафной Арнора Сигурдссона, после чего в ворота «Ростова» был назначен пенальти. 

При сравнении этого эпизода с эпизодом Попова/Карпова налицо два отличия. Первое: Попов движется к воротам, Сигурдссон – от ворот, в сторону угла поля. Второе: Попов контролирует мяч, Сигурдссон нет. Вот этот момент игнорируется, хотя он тоже очень важен, о чём говорится в том же Правиле 12. Да, у Сигурдссона была возможность получить мяч – но только возможность! Он вполне мог, например, поскользнуться или допустить при приёме технический брак. Так что ни о каком лишении явной возможности забить гол в данном случае речи нет.

Единственный вопрос к Безбородову, почему Саплинов не получил даже предупреждения: всё же он задержал соперника умышленно. Можно предположить, что ключевым критерием для трактовки подобных ситуаций в судейских методиках считается как раз то, контролирует игрок мяч или нет: Сигурдссон не контролировал. При этом стоит обратить внимание на психологический нюанс: Безбородов видел момент отлично и фол зафиксировал незамедлительно. То есть эпизод был для него прозрачен, он не обнаружил ни малейших сомнений в его толковании. С учётом всего произошедшего ранее судье, наоборот, было проще прикрыться от претензий жёлтой карточкой, и если он её не предъявил, значит, был абсолютно уверен, что санкции здесь не требуется.

* * *

Трудно сказать, наступит ли такой день, когда судейские начальники станут снова комментировать спорные решения арбитров. Но один вспомогательный инструмент нам в помощь в информационном пространстве должен появиться. По крайней мере, он был обещан. Одна из идей Ашота Хачатурянца – публичный рейтинг судей. Хотя бы по его изменению можно будет понимать справедливость решений того или иного рефери.

Возможно, со временем, по мере продвижения реформы, судейский корпус приоткроется нам чуть больше. Хотя ждать, что он станет распахнут миру, всё же не стоит. Да это, пожалуй, и не очень нужно – ни всему футболу, ни судьям, ни их начальникам. В конце концов, тому, кто открыт, как мы помним, иногда предлагают застрелиться.